China Evergrande: путь oт «oбщeгo прoцвeтaния» к oбщeй бeднoсти

    Фото: Yicaiglobal

В   последние несколько месяцев власти Китая продвигали повестку «общего процветания», которая подразумевает сокращение имущественного неравенства и   ограничение аппетитов миллиардеров. Вместо «капитализма акционеров» Пекин предлагал «капитализм интересантов»,* в   рамках которого клиенты компании, ее   работники и   даже местные власти могут влиять на   то, как она ведет бизнес и   распределяет прибыль.

*ProFinance.ru: «shareholder capitalism» противопоставляется «stakeholder capitalism». В   первом случае человек владеет частью акционерного капитала компании, а   во   втором   — заинтересован в   успехе компании по   другим причинам, не   связанным с   динамикой ее   акций

Сегодня эту повестку продвигает президент КНР Си   Цзиньпин, однако еще несколько лет назад тем   же самым активно занимался миллиардер Ху-Ка Ян, основатель China Evergrande Group, самого закредитованного девелопера в   мире, чьи долги превышают $300   млрд. Ху-Ка Ян, который провозгласил лозунг «общего процветания» в   своей речи в   2018 году, долго считался самым щедрым человеком Китая, так как жертвовал миллиарды долларов на   медицинские исследования и   другие полезные для общества вещи.

Однако затем, когда Evergrande начал испытывать нехватку средств, Ху-Ка Ян   решил сделать работников компании интересантами. В   этом году менеджмент Evergrande вынудил сотрудников компании выдать ей   краткосрочные займы под угрозой потери бонусов. Сегодня сотни работников Evergrande вместе с   напуганными покупателями квартир требуют от   компании вернуть им   деньги.

Бизнес в   сфере недвижимости в   Китае всегда имел налет капитализма интересантов. Когда девелопер покупает землю, он   часто занимает деньги у   трастовых компаний, которые в   свою очередь просят руководителей таких проектов стать инвесторами данных трастов. Займы от   банков на   строительство и   ипотечные кредиты возникают гораздо позже. Всего пять лет назад трасты, инвестировавшие в   проекты Evergrande, предлагали годовую доходность на   уровне 30%.

Однако по   мере роста девелопера увеличивалась и   его потребность в   деньгах, поэтому соинвесторами его проектов становились уже руководители среднего звена, а   затем и   низовые работники. Финансовые условия таких инвестиций также ухудшались, и   финансовые продукты, которые продавал Evergrande, приносили только 5–10% годовых. Кроме того, эти продукты уже необязательно были связаны с   рынком жилья, а   работник-инвестор часто не   знал, куда вкладываются его средства.

Компания может продолжать нормальную деятельность и   в   период реструктуризации: пока ее   кредиторы и   акционеры торгуются, сотрудники могут вести обычный образ жизни, пока им   платят зарплату и   не   увольняют. Однако ситуация, сложившаяся в   Evergrande, далека от   нормальной: теперь ее   работники одновременно являются ее   кредиторами, которые не   имеют ни   малейшего представления о   том, какое место они занимают в   очереди с   другими кредиторами.

Сторонники идеи общего процветания говорят, что компания должна делить часть прибыли со   своими работниками. Это благородно, однако китайским регуляторам следует обратить внимание на   корпоративную культуру долговой зависимости. Evergrande занимал деньгу у   всех: от   клиентов и   поставщиков до   собственных работников. Мораль этой истории заключается в   том, что общее процветание может очень быстро превратиться в   общую бедность.